Поменяет ли прописку Мурманский травмпункт? Где смогут получить медицинскую помощь люди, пострадавшие в гололед? Что не так в недавно открытом травмпункте в центре города? На эти и другие вопросы в прямом эфире Большого Радио отвечают министр здравоохранения Мурманской области Валерий Перетрухин и главный травматолог области Павел Преснов. Ведущая выпуска — Татьяна Брицкая.

Татьяна Брицкая: Доброе утро, уважаемые радиослушатели, вы на волнах Большого Радио, новый рабочий день начинается, с вами сегодня Татьяна Брицкая, за пультом Лидия Одарченко, и у нас долгожданные гости. Пришли к нам сегодня на «Точку зрения» министр здравоохранения области Валерий Перетрухин и главный травматолог области Павел Преснов. Здравствуйте!

Валерий Перетрухин: Доброе утро!

Павел Преснов: Доброе утро!

Татьяна Брицкая: Ну, вот информационный повод у нас уже длящийся: уже месяца два обсуждается в городе Мурманске, будет закрыт роддом, или не будет, сейчас вот выяснили, что все-таки сохранит он свою дислокацию, но травмпункт… появится что-то крупное и высокотехнологичное в больнице «Севрыба»?

Валерий Перетрухин: Наверное, вопрос чуть-чуть неправильно стоит. Мы все время говорили об открытии нового, современного травмпункта, а не о закрытии старого. Тот травмпункт, который есть на ул. Шмидта, в составе первой поликлиники, он сейчас работает, и в дальнейшем, когда мы будем делать тот травмпункт, который мы запланировали, на базе стационара «Севрыбы», он также будет продолжать работать. Все сохраняется, и жители, которые будут получать травмы, которые не будут требовать сложного хирургического вмешательства, они также будут получать помощь в травмпункте на ул. Шмидта. А тот травмпункт, который мы планируем открыть в течение 2 лет, до конца следующего года, он действительно будет современный, в котором можно будет оказывать помощь пациентам с тяжелыми травмами, также он будет работать круглосуточно и в праздничные и выходные дни, а травмпункт на ул. Шмидта будет работать так же, как работает поликлиника — в дневные часы.

Татьяна Брицкая: А в том, что касается неотложной стоматологический помощи? Ее люди ведь тоже получали в травмпункте на Шмидта.

Валерий Перетрухин: Вопрос, конечно правильный. То, как сейчас работает стоматологический кабинет… рвать зубы у населения — это последнее дело. Все же нужно, когда у человека острая боль, попытаться этот зуб вылечить.

Татьяна Брицкая: Ну, хорошо бы, да.

Валерий Перетрухин: Поэтому сейчас мы вопрос этот активно обсуждает с нашим главным областным стоматологом, Толмачевой Инной Михайловной, и планируем круглосуточный стоматологический кабинет открыть на базе стоматологической поликлиники на ул. Героев-североморцев. Думаю, к сентябрю мы его откроем.

Татьяна Брицкая: Хорошо, а вопрос транспортной доступности: все-таки «Севрыба»… тем более, в ночные часы если только он будет, как туда будут люди приезжать? Это будет отрывать время у скорой помощи?

Валерий Перетрухин: Знаете, когда человек получает травму, в первую очередь звонят в скорую помощь.

Татьяна Брицкая: Ну, кто как!

Валерий Перетрухин: Ну, смотря какая травма, но в основном — скорая помощь. В данный момент она привозит пациента в травмпункт на ул. Шмидта, врачи смотрят, если сложный перелом или требуется сложное вмешательство, опять вызывается скорая помощь, и пациента везут в «Севрыбу», в отделение травматологии, где эта помощь оказывается. Мы, во-первых, скорую отвлекаем, на которую у нас много действительно жалоб от населения, что скорая долго не приезжает, но сейчас мы анализировали, что около 800 вызовов идет двойных. Мы хотим от этого уйти, чтобы врачи скорой помощи четко знали: эти пациенты — сюда, с легкой травмой, а эти пациенты — в «Севрыбу», чтобы их не перевозить туда-сюда. А по транспортной доступности, в дневное время травмпункт на Шмидта работает, а в ночные часы, сами понимаете, общественный транспорт не ходит, так и так это будет машина скорой помощи, но надо понимать, что к «Севрыбе» все равно есть 2 маршрута, которые туда ездят, 1 городской, другой — коммерческий, и вот недавно мы там выходили с комиссией, смотрели маршрутное движение, там прямо у приемного покоя остановка, буквально за 15 минут мы видели 3 маршрутки, которые туда пришли. На них ездят и пациенты больницы «Севрыба», и сотрудники больницы, они активно этим транспортом пользуются, и он абсолютно загружен, и вот мы уже с администрацией города это обсуждали, в дальнейшем мы посмотрим по нагрузке, как будет транспорт загружен, может, мы будем обращаться, чтобы время интервалов сократить.

Татьяна Брицкая: А у нас хватает ли врачей-травматологов, высока ли их квалификация, что будет в «Севрыбе», что это будет за центр травматологический такой, чем он будет отличаться от обычного травмпункта, кроме дислокации?

Павел Преснов: Как раз одна из задач постройки нового травмпункта при «Севрыбе» — создать очень хорошую, мощную травматологическую базу. Само отделение сейчас — это 83 койки, это большой травматологический центр.

Татьяна Брицкая: Оно уже функционирует?

Павел Преснов: Конечно. Если будет в приемном отделении хороший современный травмпункт, от этого выиграют, прежде всего, жители города Мурманска. Это будет, во-первых, высокое качество помощи, не какой-то там «квалифицированной», а уже высокоспециализированной помощи травматологической. Во-вторых, это доступность именно тех технологий, которые сливаются из амбулаторного звена и стационарного. Естественно, объединение этих ресурсов подразумевает под собой и кадровый вопрос, потому что возникает так называемая система «вертушки», когда врачи стационара дежурят в том же травмпункте и наоборот, врачи травмпункта постоянно обращаются к коллегам и стажируются или работают в отделении — в современных травматологических центрах так и сделано по всей стране, и Мурманск является исключением из правил: в подавляющем числе городов Российской Федерации травмпункты располагаются при крупных скоропомощных больницах  — это нормально, это современно и это шаг вперед в значительном улучшении качества медицинской помощи.

Татьяна Брицкая: А относительно квалификации и количества врачей, хватает?

Павел Преснов: Пока травматологов хватает. И мало того, я думаю, что наличие такого травмпункта в большой крупной больнице и дополнительно будет привлекать эти кадры, потому что это определенный интерес. Там будет расширяться перечень манипуляций, различных амбулаторных операций, которые сейчас невозможны. Валерий Геннадьевич уже сказал, почему. Нет анестезиологической помощи. Многие вещи надо делать только с анестезиологической помощью, потому что борьба с болью — это один из трендов в медицине. Вторая проблема — это лечение пациентов с сопутствующей патологией, пожилых пациентов с сердечно-сосудистыми заболеваниями, сахарным диабетом, гипертонией. Любая травма — это стресс, и дополнительно мы можем ожидать ухудшения, обострения соматических заболеваний. В «Севрыбе» есть любые специалисты, можно пригласить любого терапевта, специалиста-кардиолога, эндокринолога и т.д. Это одни преимущества — при сохранении, как сказал Валерий Геннадьевич, работы травмпункта в центре города, который будет оказывать помощь пациентам, так скажем, легкого амбулаторного звена — это ушибы, небольшие повреждения верхних конечностей, раны небольшие и т.д.

Татьяна Брицкая: А еще можно уточнить: детская травматология останется в городской больнице, или она тоже уйдет в этот центр?

Валерий Перетрухин: Знаете, это был абсолютно правильный шаг, действительно, детский травмпункт был сделан в составе многопрофильной скоропомощной больницы, и мы уже сейчас видим, что у нас разделены потоки взрослых и детей, спокойно работает кабинет, где оказывается травматологическая помощь детям. Надо понимать, что когда привозят и ребенка, и взрослого, во многих случаях необходимо более углубленное обследование, чем, например, рентген сделать, и лабораторные исследования, кое-где и КТ надо бы сделать, и в условиях стационара это все в шаговой доступности, тут же, если необходимо, пациент госпитализируется на койку, если необходимо, он тут же идет в операционный блок, ему делается операция, это ускоряет значительно время оказания медицинской помощи, это самое главное. Поэтому то, что детский травмпункт работает, это положительный пример, он говорит о том, что нужно так и со взрослыми сделать, как сделали с детьми.

Татьяна Брицкая: Территориально он останется там же?

Валерий Перетрухин: Да, его никто не будет трогать.

Татьяна Брицкая: А как вы считаете, сократит ли реформа очереди в травмпункте? В гололед вы знаете, что там происходит.

Валерий Перетрухин: Это в первую очередь связано с причиной получения травм, если у нас улицы не будут чистить…

Татьяна Брицкая: Улицы у нас вряд ли будут чистить.

Валерий Перетрухин: Но хотелось бы, конечно, чтобы у нас и в Мурманске, и в области все же управляющие компании занимались своим делом и чистили улицы и посыпали дороги и тротуары, чтобы нормально ходить, но мы-то занимаемся уже последствиями того, что человек получил. Сократится или нет — тут надо комплексно… все должны работать, выполнять свои функциональные обязанности. Если управляющие компании будут чистить дороги и тротуары, будет меньше пострадавших. Но кто к нам приедет, мы всем окажем необходимо медицинскую помощь.

Павел Преснов: Конечно, немножко это разгрузит, не знаем, насколько, но это будут 2 учреждения, куда будут идти 2 потока, и очередь будет каким-то образом меньше. Конечно, добиться такого, что человек пришел, и сразу же ему прямо оказал помощь — это в зависимости от возможности. Конечно, если это один пациент, ему сразу окажут помощь. Если это 10 пациентов, есть так называемая сортировка медицинская, кого нужно в первую очередь посмотреть, кого можно во вторую очередь, это везде, это не только у нас, это во всем мире так, если есть массовые какие-то поступления, невозможно сразу оказать помощь всем.

Татьяна Брицкая: Завершая тему реорганизации, все-таки про деньги. Значительна ли цена вопроса, будут ли эти деньги гарантированы, не получится ли так, что начали, и финансирование пришло, потому что у нас какая-нибудь, не дай Бог, маленькая победоносная война началась? И деньги, которые потрачены на ремонт травмпункта на Шмидта, там более 20 миллионов на ремонт, как сообщали областные СМИ в то время, насколько это эффективно потраченные средства, действительно ли там есть какие-то недоработки, действительно ли там проблема с подключением мощностей?

Валерий Перетрухин: Я уже не первый раз говорю, что это никакая не реорганизация, это просто мы организовываем новое медицинское подразделение амбулаторное, которого раньше в таком объеме в городе Мурманске не было. Это так и так делается в составе многопрофильных стационаров, которые есть там. А по деньгам, то, что было вложено администрацией города Мурманска в ремонт, все равно будет использовано на медицинские нужды. Там все остаются на своих местах, рентгеновский аппарат так же будет работать, помещения будут использованы.

Татьяна Брицкая: Говорили же, что на него мощности не хватает?

Валерий Перетрухин: По мощности действительно нужно смотреть. Там действительно не хватает мощности для всей поликлиники. Там есть и предписание по монтажу современных систем вентиляции, чтобы им заниматься, как и в случае с третьим роддомом, чтобы что-то сделать, вначале нужно мощности подвести, а потом уже заниматься монтажом системы, сейчас мы этим вопросом активно занимаемся, смотрим, где что необходимо сделать, необходимо посчитать максимальную мощность самой поликлиники, сколько нуждается в электричестве, и потом уже, от обратного, считать, что мы можем сделать.

Татьяна Брицкая: А почему эти проблемы случились? Городские учреждения там совсем автономно существовали? Минздрав совсем был не в курсе, что ремонт делается не совсем в соответствии с нынешними санитарными нормами?

Валерий Перетрухин: Никогда не комментирую действий своих предшественников. Ну, занимался комитет по здравоохранению города Мурманска, это было их подразделение.

Татьяна Брицкая: Хорошо, а бюджета на травматологию в «Севрыбе» хватит?

Валерий Перетрухин: Ну, это не «Севрыба», все, что мы делаем нового, делается на средства областного бюджета. В этом году мы будем заниматься разработкой проектно-сметной документации, сейчас я не могу четко сказать, сколько это будет стоить — 10 миллионов или 20. А может, больше, потому что мы занимаемся не только травмпунктом в «Севрыбе», мы делаем современное приемное отделение, которое должно быть там. Там и ожоговый центр, куда приезжают люди со всей области. Надо четко понимать, что «Севрыба» — фактически единственная типовая больница у нас в городе Мурманске. Да, она расположена не очень удачно, но мы пользуемся тем, что нам досталось. И даже когда строилась «Севрыба», там уже подразумевался травмпункт, нужно просто привести все в нормальное состояние… там и противошоковые палаты есть, там абсолютно типовая больница, просто за время эксплуатации не все использовалось, как надо, мы хотим все это восстановить, чтобы она работала действительно на всю больницу, в том числе, оказывала и круглосуточную травматологическую помощь, и амбулаторную.

Татьяна Брицкая: Не получится, как с онкокорпусом, когда денег не будет? Есть какая-то глобальная политическая воля, что «Да, мы это сделаем»?

Валерий Перетрухин: Воля есть однозначно, потому что это у нас одна из приоритетных задач,  это приемно отделение, так же, как мы занимаемся сейчас активно приемным отделением областной больницы. Порядок цен разный, но все равно задачи перед нами стоят одинаковые, и мы не отступаем никуда, и нормальный онкологический центр все равно мы сделаем, который должен быть у нас, это все у нас в программе заложено, это мероприятия, которые мы планируем на 2017–2019 гг., деньги уже есть. Те задачи, которые стоят, они однозначно будут подкреплены деньгами.

Татьяна Брицкая: У меня есть вопрос относительно скорой помощи. Очень часто слышны жалобы, что очень долго ждать скорую, очень мало бригад ходит по городу, чуть ли не 4 на район. Это действительно так?

Валерий Перетрухин: Абсолютно не так. По нормативу одна бригада скорой помощи рассчитывается на 10000 населения. Мы рассчитали даже больше, чем в городе Мурманске есть, у нас работает фактически 30 бригад. Жалобы, в основном, возникают, в период подъема простудных заболеваний, и ситуаций с травмами, когда много людей травмы получают, идет большая нагрузка на скорую помощь, это сезон. 1 У нас осень-зима — повышенная нагрузка, а летом у нас нагрузки никакой нету. Но стараемся контролировать. У нас много, к сожалению, вызовов скорой помощи, которые не обоснованы, или пьяные вызывают, или вообще шутят.

Татьяна Брицкая: Шутят? Вы судитесь с ними?

Валерий Перетрухин: Мы пытаемся, но очень трудно в рамках современного законодательства.

Татьяна Брицкая: Но за угрозу ложного взрыва…

Валерий Перетрухин: Это другое! Но мы занимаемся, вводим систему мониторинга работы скорой помощи, современные диспетчерские пункты ставим, каждую бригаду оснащают мониторами, чтобы контролировать движение машин, не гонять по городу, а посмотреть какая ближайшая, чтобы они могли бы сократить время доезда бригады скорой помощи.

Татьяна Брицкая: А в норматив ожидания двухчасовой укладываемся?

Валерий Перетрухин: У нас не двухчасовой. У нас норматив — 20 минут время доезда. 80% вызовов должно быть до 20 минут доезда, мы в этот норматив укладываемся. Это среднегодовой норматив. Если где-то зимой это 30 минут, а где-то может быть и 2 минуты.

Татьяна Брицкая: Павел Викторович, травматология — это не только люди, которые там «поломались» в гололед, или получили ожог, или собака покусала, это еще и высокотехнологичная помощь? Что у нас в этой области происходит, есть ли очередь, например, на замену тазобедренного сустава? Как сказались санкции и сложности с долларом, с курсами?

Павел Преснов: Во-первых, хотел бы сказать, что это уже ортопедия, не травматология. Травматология — специальность, которая занимается острыми травмами, переломами, ушибами. Ортопедия занимается лечением заболеваний костно-мышечной системы, врожденными или приобретенными — как вследствие травм, так и других заболеваний. Наше отделение в клинической больнице имени Баяндина, в отличие от скоропомощной больницы «Севрыба», как раз занимается в большей степени ортопедией, и вот там большой раздел занимает высокотехнологичная медицинская помощь. Конечно, в нее входит лечение артрозов, заболеваний суставов различной этиологии, эндопротезирование суставов, тазобедренного, прежде всего, коленного, и таких операций по высокотехнологичной медицинской помощи мы каждый год делаем около 500. Это абсолютно бесплатно для пациента, лист ожидания, к сожалению, мы не можем пока сказать, что у нас 1 месяц. Это связано не с тем, что у нас нет какой-то вот чисто клинической возможности, здесь есть очень много организационных моментов: это закупка, торги и т.д., но у нас он и не очень длинный, он составляет приблизительно 6–8 месяцев, если брать в сравнении с другими регионами, то мы находимся в достаточно хорошем положении, а если говорить о пациентах, которые нуждаются в какой-то экстренной помощи, перелом шейки бедра и т.д., это еще быстрее.

Татьяна Брицкая: У нас звоночек, да, здравствуйте!

Михаил Константинович: Здравствуйте, меня зовут Михаил Константинович, у меня к Валерию Геннадьевичу вопрос. В Москве выступили с инициативой, чтобы восстановить вытрезвители в связи с тем, что пьяных доставляют в больницы. У нас какая-то работа в этом плане ведется?

Валерий Перетрухин: Тяжелый вопрос, конечно, с вытрезвителями. Вытрезвители были вообще в составе МВД, никак не при Минздраве, человек в состоянии алкогольного опьянения, как правило, агрессивен, в основном, там люди отсыпались — и они не нуждались в медицинской помощи. Их нужно было положить и не трогать до утра (и штраф потом выписать). Те люди, которые нуждаются в медицинской помощи в результате отравления алкоголем, они и сегодня поступают в медицинские учреждения, это такой сложный контингент, но медицинская помощь им оказывается.

Татьяна Брицкая: У нас еще вопрос. Здравствуйте!

Михаил Константинвич: Это я, вопрос немножко по-другому звучал. Пьяных привозят — они над персоналом издеваются, мешают людям…

Татьяна Брицкая: Вы предлагаете отделить их?

Михаил Константинович: Да.

Валерий Перетрухин: Действительно, вопрос сложный. В последнее время участились случаи нападения на медицинский персонал, врачей избивают, медсестер, была инициатива приравнять медицинского работника к сотруднику правоохранительных органов из-за этих дебоширов, если федеральные депутаты это сделают, мы им будет только благодарны, нужно порядок наводить, это не дело, когда люди оказывают медицинскую помощь, а их за это еще и избивают.

Татьяна Брицкая: И, возвращаясь к ортопедии, мы говорили, 6–8 месяцев ожидания…

Павел Преснов: Мы будем стремиться к тому, чтобы сокращать эти сроки. Не все, конечно, зависит от нас, но я думаю, что какие-то подвижки возможны. Кроме эндопротезирования, это большой пласт операций — реконструктивно-пластические операции на костно-мышечной системе, это последствия травм, неправильно сросшиеся переломы, операции на стопах и т.д. Приблизительно наши отделение выполняет от 700 до 800 высокотехнологичных операций. Большое количество эндоскопических операций, артроскопии коленного, плечевого сустава, голеностопный сустав, тазобедренный. Есть, куда двигаться, и мы постоянно «на гребне волны», чтобы не упускать новых технологий, должен просто заверить, что граждане в Мурманской области получают самые современную, самую качественные помощь по нашей специальности.

Татьяна Брицкая: А на закупках не сказалось колебание курса никак? Это же не в России производится?

Павел Преснов: К сожалению, это так, наша промышленность еще не может в полной мере соответствовать международным стандартам по изготовлению этих сложных конструкций, протезов. Цены подскочили, но я — клинический врач, и какие-то чисто коммерческие закупки… каким-то образом удается не уронить планку, мы сохранили… как это делается — это уже вопрос организаторам.

Татьяна Брицкая: А почему у нас молодеют эти заболевания? Было ощущение раньше, что такие операции производятся над людьми пожилого возраста, а сейчас от 30 это все начинается.

Павел Преснов: Во-первых, мы стали этим заниматься, у нас стала очень хорошая диагностика. Если раньше мы видели многих хромающих людей… артрозы — бич современного мира, это не только у нас. Мы должны понимать, что на Кольском полуострове мало солнца, высокая влажность, наши соседи — финны, шведы — тоже страдают от этих заболеваний. Но это очень распространенное заболевание. Меньше всего от него страдают в Африке.

Татьяна Брицкая: Там солнца много.

Павел Преснов: Ну вот. Хотя у них многие страны голодают. Но может, у них не диагностируют. А в США ежегодно делается 600 тысяч операций. В России — приблизительно около 100 тысяч. К сожалению, у нас нет единого регистра.

Татьяна Брицкая: К сожалению, время закончилась, вынуждена я прощаться с нашими гостями, в эфире у нас были Валерий Перетрухин и Павел Преснов, говорили мы о травматологии, с вам была Татьяна Брицкая, за пультом — Лидия Одарченко. Счастливо!