Напомним, «Арктическая сцена» проходила в два этапа – в мае и ноябре. Первый этап был региональным, второй – международным. Фестиваль продолжил традиции нескольких театральных празднеств, которые в разное время шли на мурманской земле.  И – больше всех, пожалуй, «Полярной звезды». Этот фестиваль, собиравший лицедеев и театралов в течение шести лет, тоже имел статус международного. Последний раз он прошёл десять лет назад. За это время название растащили позаимствовали сельхозпредприятия, центры одарённых детей, дома культуры и конкурсы семейного творчества.

Но каждому порядочному городу, а тем более, столице Кольского Заполярья, нужен фестиваль театров. Традицию возродили, назвали – «Арктическая сцена» (Арктика нынче в тренде). Начался новый отсчёт. Особенностью нового формата стало два жюри – профессиональное и любительское, альтернативное. О майских показах сказано достаточно, поэтому речь о втором, нынешнем, этапе.

Для тех, кому за восемнадцать

Художнику, как известно, можно всё. Но это «всё» должно быть оправдано. Пометку «18+» в афише имели всего два спектакля из тринадцати – «Демоны» (Челябинский государственный академический театр драмы им. Орлова) и «Спасти камер-юнкера Пушкина» (Архангельский театр драмы им. Ломоносова). Про первый, думаю, исчерпывающе написала одна из потрясённых зрительниц в соцсетях:

«Была сегодня на спектакле «Демоны»…Сказать, что я в шоке от увиденного - это ничего не сказать! Почему вы пропустили этот ужас в массы? Неужели спектакли не проходят никакой цензуры? Я не видела в своей жизни ничего ужаснее! Чтобы со сцены театра слышать слова «трахаться» и открытую пропаганду гомосексуализма… элементарная культура должна сохраняться! P.s. Одновременно со мной вышли ещё две пары… сказали, что наркоманское творчество не вдохновляет».

Хочется порадоваться за человека, которого жизнь щадила настолько, что самым страшным случаем стал этот спектакль. И хотя список произведений искусства, которые можно отности к «наркоманским», «вражеским» и прочим, «далёким от искусства», велик, людей жалко. Деньги потрачены (цена билетов на фестивальные спектакли, кстати, доходила до 2,5 тысяч), настроение испорчено. Сам факт, что академический театр предлагает зрителям мелодраматический хоррор (так в афише), как-то настораживает. И текст, действительно, не сказать, чтобы слух радовал. Членов жюри хоррор тоже не восхитил. Челябинцы-«академики» увезли домой только спецдиплом «За честную работу с экспериментальным материалом».       

Другое дело спектакль «Спасти камер-юнкера…». Пьеса Михаила Хейфеца, советского журналиста, писателя и диссидента, была написана 11 лет назад, и с тех пор не сходит с подмостков. Неописуемым образом жизнь нелепого троечника, «маленького человека» по фамилии Питунин, сплетается с биографией великого поэта, обретает пафос борьбы и становится занимательной.

«Текст – качественный, – признал Андрей Ястребов. – Достойная режиссура, прекрасные актёрские работы. Это хорошо сделанная вещь. Напрягают только скабрезности – фразочки, которые нет-нет да роняют герои, песенки под гитару. Они ничем художественно не оправданы и не остроумны к тому же. Если их убрать или заменить чем-нибудь аналогичным, менее пошлым, спектакль от этого не пострадает и пометку «18+» можно будет убрать».

«Это не про Пушкина, это про нас с вами. Театр привёз заведомо выигрышный спектакль. Мы спекулируем Пушкиным в предлагаемых обстоятельствах. Пушкин как насилие, как страх, – заявила Капитолина Кокшёнева. Каждый день в глубокую полночь, после просмотров, члены жюри собирались на разбор полетов. – Было время, когда шутить про советское было модно. Сейчас ситуация иная. Финал у такого рода пьес должен быть сентиментальным, меняющим всё с точностью до наоборот. Здесь этого не случилось».

(продолжение следует)